Законодательство РФ о криптовалютах молодое, охватывает преимущественно общие аспекты и не рассматривает специфические вопросы, касающиеся банкротства должников, имеющих криптовалютные активы. Вместе с тем в последние годы в России наблюдается увеличение популярности криптовалют: их используют в качестве способа для сохранения сбережений, вывода денег за границу, оплаты по договорам. По приблизительным оценкам, годовой объем операций российских граждан с криптовалютами может достигать 350 миллиардов рублей. Криптовалюты занимают второе место среди предпочтений первой покупки российских граждан после акций (12% против 29%).
С 2021 года начал действовать Федеральный закон от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Статья 14 этого закона, посвященная регулированию криптовалют, не углубляется в детали оборота и выпуска криптовалют в России, а лишь ссылается на будущие федеральные законы, которые должны будут это регулировать (однако эти законы пока не приняты).
По закону о цифровых финансовых активах и закону о банкротстве криптовалюта рассматривается как актив должника в случае его банкротства. Это означает, что ее можно включить в конкурсную массу для последующей реализации, а полученные средства использовать для удовлетворения требований кредиторов. Однако, законы не урегулировали специфические вопросы, связанные с криптовалютой. Поэтому суды, финансовые управляющие и кредиторы вынуждены руководствоваться общими положениями законодательства о банкротстве, что создает сложности как при включении криптовалюты в конкурсную массу, так и после этого, — рассказывает Юлия Ахонина, юрист практики банкротства в Технологии Доверия.
Первой проблемой, с которой сталкиваются финансовые управляющие, является определение наличия криптовалюты у должника. Финансовые управляющие часто направляют запросы должникам о наличии криптовалютных активов и предоставлении доступа к криптокошелькам, объясняет Ахонина. В случае отказа должника предоставить запрашиваемую информацию, управляющий обращается в суд с соответствующим ходатайством о предоставлении доказательств.
По мнению Ахониной, если должник не соглашается раскрыть данную информацию и игнорирует решение суда, финансовым управляющим и кредиторам может быть крайне затруднительно самостоятельно выявить криптовалютные активы, особенно если они хранятся не на криптобирже, а в анонимном кошельке.
Существуют и другие методы для выявления криптовалютных активов у должника. По словам Ахониной, важно проанализировать транзакции на российских и зарубежных банковских счетах должника, особенно обращая внимание на расходы, связанные с приобретением оборудования для майнинга, переводами на кошельки криптобирж и операциями покупки криптовалюты.
Кроме того, финансовые управляющие имеют возможность отправлять запросы криптобиржам и платформам о наличии у должника счетов и транзакций с криптовалютой. Однако, как отмечает Ахонина, биржи обычно предоставляют информацию только при получении официального запроса от суда или правоохранительных органов.
Возможно отправить запросы в налоговый орган с целью получения информации о криптовалютных активах, которые были задекларированы должником. Однако следует отметить, что в настоящее время уплата налогов на криптовалюту по существу остается на усмотрение налогоплательщика, подчеркивает руководитель налоговой практики инвестиционной группы «ТРИНФИКО», Баира Шарманжинова. Налоговые органы не обладают специальными инструментами для выявления недекларированных криптовалютных активов, а также они не имеют возможности воздействовать на предоставление информации иностранными криптобиржами, которые являются основным источником данных о сделках с криптовалютой.
“Но даже если управляющий смог отыскать цифровую валюту и получить к ней доступ, на следующих этапах работы с данным активом он сталкивается с множеством вопросов, касающихся хранения криптовалюты и ее пpодажи”. Юля Ахонина, к.ю.н., юрист практики банкротства в Технологии Доверия.
О налоговых последствиях работы с криптовалютой в рамках банкротства рассказала Баира Шарманжинова, руководитель налоговой практики инвестиционной группы «ТРИНФИКО». Она уточнила, что специального порядка налогообложения криптовалюты на текущий момент нет. Есть законопроект № 1065710-7 о налогообложении цифровой валюты, однако с октября 2021 г. его рассмотрение приостановлено. Поэтому к операциям с криптовалютой пока применяются общие нормы налогового законодательства, регулирующие налогообложение операций с имуществом.
Сейчас в делах о банкротстве фигурируют только криптоактивы, принадлежащие должникам-физическим лицам. По общему правилу при продаже криптовалют (к примеру, для расчетов с кредиторами) возникает налогооблагаемый доход, c которого физическое лицо должно уплачивать налог. Однако применительно к банкротству налоговым кодексом установлено специальное освобождение, согласно которому при признании гражданина банкротом, НДФЛ с доходов от продажи его имущества не уплачивается (п.63 ст.217 Налогового кодекса РФ).
Но компании тоже могут владеть криптоактивами, поэтому стоит ожидать развития практики налогообложения криптоактивов в рамках банкротства юридических лиц. Опять же специального регулирования в отношении налогообложения криптовалюты в банкротстве нет и здесь мы опираемся на ту практику, которая сложилась в делах о банкротстве юридических лиц, уточняет Шарманжинова. По налогу на прибыль, который возникают в результате продажи конкурсной массы для удовлетворения кредиторов, практика не однообразна. Согласно общему правилу, продажа имущества облагается налогом на прибыль. В результате компания-банкрот должна будет уплатить налог на прибыль с проданного имущества после проведения торгов. Это обязательство формально считается текущим и имеет приоритетное право на удовлетворение. Однако судебная практика показывает и иной подход, когда конкурсные управляющие или кредиторы оспаривают учет налога на прибыль в текущих выплатах.
Чтобы при расчете налога на прибыль от продажи криптовалюты можно было учесть сумму расходов, они должны быть документально подтвержденными и обоснованными. Правда, в настоящий момент нет официальных разъяснений о документальном подтверждении и особенностях признания расходов по сделкам с криптовалютой.
“Для подтверждения расходов на покупку криптовалюты можно использовать договоры, выписки из личного кабинета на криптобиржах и кошельках, банковские выписки, расчеты, отчеты, а также нотариальное подтверждение владения сайтом с кошельком”, — подчеркивает руководитель налоговой практики инвестиционной группы «ТРИНФИКО», Баира Шарманжинова.
Что касается НДС с пpодажи криптовалюты в рамках банкротства, то здесь, скорее всего, будет действовать общее правило, предусмотренное пп. 15 п. 2 ст. 146 Налогового кодекса РФ, по которому НДС не начисляется на операции по реализации имущества должников банкротов. Однако в целом вопрос о том, надо ли платить НДС с продажи криптовалюты, является открытым, комментирует Шарманжинова. Формально операции с криптовалютой могут облагаться НДС (реализация имущества на территории России облагается НДС). В то же время гражданское и налоговое законодательства не содержат упоминания о криптовалюте, хотя она признается имуществом в рамках применения законов о банкротстве, исполнительном производстве, противодействии отмыванию денег и противодействии коррупции. То есть непонятно, как в целях НДС квалифицировать криптовалюту, как имущество или к примеру, валюту, операции с которой не облагаются НДС. Скорее всего, подход сформируется в пользу освобождения от НДС операций с криптовалютой, считает Шарманжинова . Упомянутый ранее законопроект № 1065710-7, который прошел первое чтение, исключает операции с криптовалютами из области применения НДС.
Мирослава Кострова.
